Дальше мы действовали строго по протоколу – погрузили исследуемого в состояние анабиоза и согласно с утвержденной программой начали проводить опыты…
– Я тебя не об этом, а про потом спрашиваю, когда дальше у вас все не по протоколу пошло? – прервал Кукса командор.
– Просканировали мы, значит, его мозг и поняли, что у парня конкретные проблемы с головой.
– И решили ему помочь?
– Не то, чтобы решили… не было у нас, честно говоря, таких далеко идущих планов. Все как-то само собой получилось. Просто в это время из Созвездия Стрельца поступил сигнал бедствия от четвертого. На них там местные криптозавры напали. Пришлось экстренно совершить гиперпрыжок, чтобы выручить наших.
– А исследуемый что?
– Да не до него нам тогда было. Опыты спешно свернули, а его в криогенную камеру засунули.
– И долго он там дрых?
– Пока вспомнили о нем, – виновато потупив взор, сознался Кукс.
– Ну, положим, это ему крупно повезло, что вы вообще о нем вспомнили, – недовольно буркнул командор и зачем-то уточнил. – Да, Кукс? Мало ли, что там у вас в криогенной камере валяется.
– Зря вы так, командор. После эвакуации экипажа четвертого из Созвездия Стрельца на борту была полная неразбериха. Медики валились с ног, оказывая помощь пострадавшим, нам снова пришлось совершить прыжок…
– Допустим, что ситуация сложилась нештатная и вам пришлось выбирать приоритеты, – перебил подчиненного командор, – но чего я не могу понять, так это зачем вы его разбудили, когда добрались до нашей планеты?
– Тут вы правы – это случайно произошло. Мы всех раненых уложили в криогенные камеры, а когда прилетели, стали их оттуда вытаскивать. Тут на этого типа и натолкнулись.
– Понятно. А зачем нужно было ему показывать устройство корабля, рассказывать о приборах на борту? Это вы перед ним так выпендривались или извинялись за похищение?
– Ну, провели экскурсию – в виде компенсации за доставленные неудобства. Что такого-то?
– Да фиг с ней – с экскурсией, провели и провели. Пусть теперь у себя дома всем об этом рассказывает – все равно ему никто не поверит. Объясни мне вот что: а нафига вы его домой-то вернули? Вы хотя бы прикинули сколько там лет прошло по их летоисчислению?..
– Об этом мы как-то не подумали.
– А следовало бы.
– Согласен, наш косяк.
– Навигатор у вас на корабле, разумеется, серии Р-715 и точные координаты места, где вы его приняли на борт не сохранил?
– Сами же знаете, что навигаторы этой серии живут собственной жизнью и фиксируют координаты с погрешностью до двадцати процентов, что зачастую приводит к возвращению исследуемых в соседние населенные пункты, расположенные рядом с теми, откуда мы их взяли.
– С учетом того, что там по их меркам прошло лет сто, то последнее не так уж и актуально, – вздохнул командор и добавил. – Повезло вашему подопечному – будущее собственными глазами увидит. Вот только, вряд ли он будет вам благодарен, Кукс.
– Почему?
– Ну, сам посуди, криминальный авторитет наверняка уже давно ласты склеил и ничего ему не предъявит, а вот банк… Ты только прикинь, какая там сумма процентов по кредиту за эти годы нащелкала.
Космолетчики на привале
Космолетчик атлетического телосложения под два метра ростом в серебристом комбинезоне вошел в бар и осмотрелся.
Заведение было самое обычное с типовой планировкой подобных баров на космических станциях. Отличалось оно от других разве только тем, что было забито под завязку: за столиками сидели разношерстые гуманоиды, галдя и обсуждая свои дела. Внимание вошедшего привлекли два соотечественника, попивающие пиво в углу бара. Астронавт не задумываясь приблизился к парням и поинтересовался:
– Не помешаю, ребята?
– Приземляйся, дружище, – улыбнулся смуглый парень и представился. – Грифис Корсо.
Одет Корсо был в оранжевый комбенизон, обильно усеяный масляными пятнами. Глядя на него, в памяти невольно возникало воспоминание о раскраске божьей коровки. На голове у астронавта была повязана черная бандана.
– А меня зовут Дэн Форест, – сказал незнакомец, усаживаясь за стол. – Вынужден признать, что стал заложником обстоятельств, как, полагаю, и вы, ребята. Перевожу грузы, но что-то мне подсказывает, что за этот рейс могу остаться еще и должен.
– Друзья называют меня «счастливчик» Кид. Вероятно, потому, что мне обычно везет как утопленнику, – представился третий персонаж, ростом метр с кепкой, с рыжей шевелюрой на голове, и поинтересовался, – а у тебя что за проблемы, Дэн?
– Слегка выбился из графика, могу нарваться на неустойку за несвоевременную доставку груза. Но без ремонта посудины никак не обойтись, поэтому и пришлось сделать остановку, – объяснил тот и рявкнул: – Официант! Три пива!
Робот-официант тут же подкатил к их столику с заказом.
Одним глотком осушив первый бокал, Дэн сразу же вернул его на поднос робота, а два оставшихся поставил на стол.
– Пиво здесь не очень, – констатировал Форест.
– Это еще мягко сказано, Дэн, хотя оно и понятно. На эту забытую богом станцию его наверняка доставили года два назад, – буркнул Корсо.
– Да ладно вам, ребята. Хорошо, что оно здесь вообще есть, – отозвался Кид и садонул кулаком по столу от злости, – не знаю, как Дэн, а я после этого рейса точно без штанов останусь. Вначале эти трезвенники проксимане две недели промариновали меня в кутузке, теперь здесь застрял с этим ремонтом, как вилка в заднице.
– Ну, штаны-то у тебя так себе, особо жалеть не о чем, – бросив мимолетный взгляд на его потертые джинсы, улыбнулся Форест и поинтересовался: – А что тебя занесло на Проксиму, приятель?
– Желание заработать деньжат, – огрызнулся космолетчик и, вздохнув, добавил, – вот меня досыта там ими и накормили.
– Да не тяни ты кота за причандалы, – не выдержал Корсо. – Заинтриговал всех, так рассказывай.
– Да рассказывать-то особо нечего. Загрузился я на Альдебаране и должен был доставить грузы на Крио и Грибсон. На первой планете все прошло как нужно, да еще и наклюнулся левый заказ. Узнав, что я следую на Грибон, один местный тип предложил мне заскочить на Проксиму (благо попути) и забросить туда несколько ящиков. Я что должен был отказываться, когда мне деньги в руки суют?
– А на Просиме таможенники нашли среди тех самых ящиков парочку с контрабандным вискарем, – высказал предположение Дэн, – изьяли сволочи конрабанду и впаяли тебе «невиновному» две недели исправительных работ с ограничением свободы передвижений.
– Зря иронизируешь, Дэн, – надменно ответил Кид. – Все оказалось куда круче. Груз был чистый и к нему никто никаких претензий не предъявлял.
– Ты нас окончательно запутал, Кид, – на сей раз не сдержался Грифис, – так за что же тебя арестовали?
– Эти проксимане оказались перепуганными на всю голову. Мало того, что они ввели у себя сухой закон, так они еще и ввели жесткий контроль за ввозом на планету компонентов потенциально пригодных для приголовления алкогольных напитков.
– У тебя в трюмах нашлись такие компоненты? – оскалился Дэн.
– Я перевозил десять тысяч галонов гелия для грибсонян.
– И что? При чем здесь гелий? – снова оживился Корсо. – Ты прикалываешься?
– Да я бы уже давно закончил, если бы вы меня не перебивали! – возмутился Кид. – Электронный переводчик проксиман перевол «гелий» как «хмелий», а потом развернуто им объяснил для каких целей используется компонент хмель, входящий в состав экстракта хмелия. Груз и корабль тут же арестовали. Потом провели экспертизу, дабы выяснить насколько вредную и опасную штуковину я пытался протащить на их мирную планету. Пока продолжался этот цирк с конями, они меня держали в тюряге.
– А-ха-ха! – не сдержался Дэн, но увидев, как на лице Кида мелькнула тень недовольства, поспешил извиниться. – Прости, Кид.
Астронавты несколько минут молча неторопливо потягивали пиво. Затянувшуюся паузу нарушил Грифис Корсо:
– С тем, что пиво здесь дерьмовое, положим, мы разобрались, ребята. А как насчет закусок? Есть здесь в меню королевские артигузкие криветки?
– На этой станции? Те самые криветки, которые стоят сотню космобаксов за тридцать грамм и которые подают в самых крутых ресторанах? – уточнил Дэн с улыбкой. – Ты шутишь, веселый ты наш.
– Значит, не удастся даже попробовать эту хрень, из-за которой чуть не потерял свою посудину и лишился всех сбережений, – вздохнул Корсо.
– Многообещающее начало, Грифис, – оживился Дэн и ободряюще подмигнул, – расскажи свою историю.
– О чем сейчас сожалею, так это, что оставил своего компаньона на планете Океан. Греется сейчас, сволочь, на солнышке, плещется в океане и поджидает попутный звездолет.
